Обзор дисциплинарной практики за 2008 год

       1. За неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (пп.1 и 4 п. 1 ст. 7, п. 2 ст. 7 названного закона).

       15 ноября 2007 года в Адвокатскую палату Орловской области поступила жалоба от гражданина Н., в которой было указано следующее. 28.10.07г. Н. был задержан сотрудниками милиции по подозрению в совершении убийства, которого он не совершал. 29.10.07г. мама Н.- Т.Г. заключила соглашение на оказание помощи Н. с адвокатом Е. 31.10.07г. к Н. в ИВС пришли сотрудники милиции и сказали, что адвокат Е.- плохой адвокат и ходить к нему не будет, тем самым ввели Н. в заблуждение. Н. написал заявление об отказе от адвоката Е. и был вынужден согласиться на адвоката К. Данного адвоката Н. не знал и поэтому испугался говорить ему, что Н. били, заставив дать признательные показания в совершении убийства. Н. решил, что, если следователь привел своего адвоката, то ему ничего говорить нельзя, а также испугался, что, если он откажется от адвоката К. то, со слов следователя, Н. может остаться без адвоката. 31.10.07г. адвокат К. во время допроса Н. не заметил, что он был избит и давал признательные показания в совершении убийства под давлением следователя. Н. вынудили написать заявление об отказе от платного адвоката Е. и его законного представителя - его мамы. Во время допроса адвокат К. не оказал Н. никакой юридической помощи, не сказал ему о праве не давать показания против самого себя, не дал Н. никакой юридической консультации по квалификации преступления, в котором его подозревают. В своей жалобе Н. просил разобраться в сложившейся ситуации по вопросу законности предоставления ему адвоката К., а также произвести проверку вышеуказанных действий адвоката К., так как считал, что своими действиями адвокат К. не осуществил его защиту, а лишь только помог следователю посадить Н. в тюрьму на 20 лет за преступление, которого он не совершал.

       15 февраля 2008 г.Совет Адвокатской палаты орловской области рассмотрел закрытом заседании дисциплинарное производство по жалобе Н. на действия адвоката К. Адвокат К. в письменных объяснениях привел следующие доводы, непосредственно относящиеся к сути жалобы Н. В частности, адвокату К. не было известно о заключении соглашения мамой подзащитного с адвокатом Е. на оказание юридической помощи Н., т.к. в соответствии со ст. 51 УПК РФ (по назначению) Н., перед тем как адвокат К. вступил в дело, защищал адвокат С., он участвовал в рассмотрении в суде ходатайства следователя о заключении Н. под стражу, которое было удовлетворено и в допросе Н.. В дальнейшем - 31.11.07г. по письменному заявлению Н., с просьбой о назначении ему в соответствии со ст. 51 УПК РФ вместо адвоката С. в качестве защитника адвоката К., написанного без какого-либо давления в присутствии представителя отдела соцзащиты населения администрации г. Орла, адвокат К. стал защищать его интересы. Адвокат К. в кабинете следователя З. познакомился с подзащитным Н., разъяснил ему, что в соответствии со ст. 51 УПК РФ, он вправе отказаться давать показания по возникшему в отношении его подозрению в совершении убийства, а также предложил ему обсудить позицию защиты перед началом допроса в конфиденциальной обстановке. Н. пояснил К., что у него вопросов к нему нет, он уже собственноручно написал объяснение о совершенном преступлении. Адвокат К. попросил З. дать ему ознакомиться с объяснением Н. Прочитав объяснения Н., адвокат К. задал ему ряд вопросов по изложенным им обстоятельствам случившегося, в том числе, спросил, добровольно ли он написал объяснение. Н.сказал, что добровольно. Затем адвокат К. поинтересовался, понимает ли он, что за действия, в которых он признался, предусмотрена уголовная ответственность за совершение убийства группой лиц, и он даже с учетом несовершеннолетнего возраста, может получить наказание в виде лишения свободы не более 10 лет. Н. сказал, что все это понимает. Телесных повреждений на лице, кистях рук у Н. не было. Жалоб о состоянии здоровья он не высказывал. Вел себя адекватно той ситуации, в которой находился. Затем Н., адвокат К. и представитель отдела соцзащиты населения администрации г. Орла были приглашены в кабинет следователя С. для допроса Н. в качестве подозреваемого. Конвой при допросе Н. был удален из кабинета следователя. С согласия Н. была произведена видеозапись его допроса. Перед началом допроса следователь С., помимо адвоката К., разъяснил Н., что его подозревают в убийстве, изложив суть подозрения. Затем было разъяснено еще раз право Н. в соответствии со ст. 51 УК РФ, не давать против себя показания. Он пожелал дать показания. Давал Н. показания в непринужденной обстановке без какого-либо давления со стороны следователя. Н. в период предварительного следствия никто не бил. Телесных повреждений при проведении судмедэкспертизы, свидетельствовавших бы об избиении, не выявлено, поэтому адвокат К. не мог заметить того, чего не было, т.е., что якобы Н. был избит. Все факты, на которые адвокат К. ссылается в своих объяснениях, подтверждены, как считает К., материалами дела, а именно: объяснением Н. о совершении убийства, его заявлением о допуске адвоката К., видеозаписью к протоколу допроса и самим протоколом допроса, заключением судмедэкспертизы. В материалах дисциплинарного производства имеются фотографии Н. после его задержания, на которых видно, что у него имеются повреждения в виде двух ран правого предплечья. В материалах дисциплинарного производства имеется также копия ходатайства адвоката К. от 02.11.07г., в котором адвокат К. указывает, что он посетил 02.11.07 г. в ИВС УВД Орловской области Н., который ему пояснил, что перед его дополнительным допросом 31.10.07 г. был избит сотрудниками милиции, и поэтому был вынужден дать показания о преступлении, которое не совершал. В резолютивной части указанного ходатайства адвокат К. просит назначить суд. медэкспертизу по поводу телесных повреждений у Н. и дополнительно допросить Н. по обстоятельствам оказания на него физического и психического давления перед допросом. При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия в заключении от 11.01.2008 г. критически отнеслась к доводам объяснений адвоката К. о том, что он не мог заметить того, что Н. был избит. Кроме того, на заседании Квалификационной комиссии адвокат К. пояснял, что он осуществлял защиту интересов Н. по назначению следователя, а не по соглашению, и поэтому при осуществлении защиты не обращал внимания на ряд обстоятельств. Так, адвокат К. не выяснил у своего подзащитного добровольность написания им заявления об отказе от защитника по назначению адвоката С. и защитника по соглашению адвоката Е., а также заявления об отказе от законного представителя - матери Н. Кроме того, адвокат К., подписывая постановление следователя от 31.10.07 г. об отказе в допуске адвокатам С. и Е. и назначении Н. адвоката К., не обратил внимания на необоснованность указанного постановления в части указания в нем, что Н. и его родственники не имеют материальной возможности пригласить для участия в деле защитника по соглашению, поскольку в постановлении следователя имеется указание, что адвокат Е. является защитником по соглашению. Таким образом, очевидно, что родственники Н. имели материальную возможность пригласить адвоката по соглашению. Учитывая, что его подзащитным является несовершеннолетний, адвокат К. был обязан добиваться реализации своего права на свидание с Н. наедине и конфиденциально, предусмотренного п.1. ч.1 ст.53 УПК РФ, в целях выяснения в конфиденциальной обстановке наличия либо отсутствия самооговора со стороны Н., а также мотивов дачи несовершеннолетним показаний, ухудшающих его положение, применения либо отсутствия применения к нему незаконных методов воздействия. При этом, осуществляя защиту честно, разумно, активно, добросовестно, квалифицированно и принципиально, адвокат К. не должен был довольствоваться фразой несовершеннолетнего подзащитного о том, что у него к адвокату вопросов нет, так как сам должен был в конфиденциальной беседе задать подзащитному соответствующие вопросы. Помимо этого, в ходе допроса несовершеннолетнего Н., когда он начал давать показания, уличающие его и третьих лиц в совершении особо тяжкого преступления, адвокат К. не воспользовался правом, предусмотренным ч.2 ст.53 УПК РФ, дать краткие консультации в присутствии следователя, не дал консультации воспользоваться правом, предусмотренным ст.51 Конституции РФ, до выяснения в конфиденциальной обстановке мотивов дачи подзащитным показаний, кардинально ухудшающих его положение по делу. На заседании Квалификационной комиссии адвокат К. пояснил, что не предпринимал вышеуказанных активных действий по защите интересов Н., т.к. защищал его по назначению следователя.

       При вынесении заключения Квалификационная комиссия принимала во внимание, что адвокат К. не учел требования ч. 8 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката, согласно которым обязанности адвоката, установленные законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, при оказании им юридической помощи бесплатно в случаях, предусмотренных этим законодательством, или по назначению органа предварительного следствия не отличаются от обязанностей при оказании юридической помощи за гонорар.

       Таким образом, Квалификационной комиссией было установлено, что в результате пассивной позиции адвоката К. несовершеннолетний Н. был лишен реальной квалифицированной защиты по уголовному делу, что послужило причиной наступления неблагоприятных последствий для его подзащитного, в виде создания доказательств совершения Н. особо тяжкого преступления. При этом Квалификационная комиссия учитывала, что Н. до его допроса с участием адвоката К. и после этого допроса категорически отрицал свою причастность к инкриминируемому ему преступлению. Данное обстоятельство подтверждается пояснениями на заседании Квалификационной комиссии адвоката Е., согласно которым Н. после его задержания, при первом его допросе и при избрании меры пресечения указывал на свою непричастность к инкриминируемому ему преступлению. Данное обстоятельство подтверждается также пояснениями на заседании Квалификационной комиссии адвоката Т. согласно которым Н. при проведении с его участием следственных и иных действий, решительно отрицал свою причастность к инкриминируемому ему преступлению. Кроме того, указанное обстоятельство подтверждается имеющимися в материалах дисциплинарного производства копиями протоколов судебного заседания от 21.12.07г., согласно которым Н. указывает на свою непричастность к инкриминируемому ему преступлению, и на то, что показания с участием адвоката К. он давал не добровольно, а адвокат К. не оказывал ему при этом никакой юридической помощи. Более того, указанное обстоятельство подтверждается вышеизложенным ходатайством самого адвоката К. от 02.11.07 г., в котором он собственноручно указывает, что Н. ему пояснил, что его показания от 31.10.07 г. не соответствуют действительности, поскольку он давал показания о преступлении, которого не совершал, т.к. к нему до допроса применяли физическое насилие сотрудники милиции.

       11.01.08 г. Квалификационной комиссией при Адвокатской палате Орловской области была вынесена следующая формулировка заключения: «адвокат не исполнил (ненадлежащим образом исполнил) свои обязанности перед доверителем». После вынесения Квалификационной комиссией заключения участники дисциплинарного производства не представили Совету письменных заявлений о своем несогласии с указанным заключением. В заседании Совета адвокат К. поддержал свои ранее данные объяснения. При определении меры дисциплинарной ответственности Совет учел тяжесть совершенного адвокатом К. проступка, то, что в результате пассивной позиции адвоката К., его подзащитный был лишен реальной квалифицированной защиты в ходе допроса в качестве подозреваемого, также Совет учел, что к адвокату К. ранее не применялись меры дисциплинарной ответственности. На основании изложенного и в соответствии со ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. ст. 18, 25 Кодекса профессиональной этики адвоката, Совет решил: признать наличие в действиях (бездействии) адвоката К. нарушение норм Кодекса профессиональной этики адвоката и применить к нему меру дисциплинарной ответственности в виде предупреждения.

       2. В соответствии со ст. 8 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, ч. 6 ст. 6, ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе давать показания, которые фактически изобличают подсудимых, то есть его доверителей, в совершении инкриминируемых им преступлений, не должен давать показания об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с оказанием юридической помощи.

       29 ноября 2007 года в Адвокатскую палату Орловской области поступила жалоба от адвокатов Л. и Я. от 29.11.2007г., в которой было указано следующее. СУ при УВД Орловской области расследовалось уголовное дело по обвинению Б., Г., К. в совершении ряда краж личного имущества граждан на территории Орловской области в составе организованной группы. Для защиты интересов Г. и К. ст. следователь по особо важным делам СУ при УВД Орловской области К. пригласила адвоката К., который должен был защищать интересы обвиняемых на предварительном следствии за счет средств государственного бюджета в порядке ст. 51 УПК РФ. При рассмотрении уголовного дела коллегией судей Кромского районного суда под председательством судьи Б. государственный обвинитель заявил ходатайство о вызове и допросе в качестве свидетеля адвоката К. Несмотря на возражения стороны защиты о невозможности допроса в качестве свидетеля адвоката К., суд вызвал и допросил его об обстоятельствах уголовного дела, ставших известными в связи с осуществлением защиты. В ходе допроса адвокат К. в нарушение ст. 8 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, ч. 6 ст. 6, ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, дал подробные показания, которыми фактически изобличал подсудимых, то есть его доверителей, в совершении инкриминируемых им преступлений, пояснял, что участвовал при проведении следственных действий, подтвердил правильность процессуального порядка в противоречие позиции подсудимых, хотя коллегией судей в постановлении об исключении из числа доказательств от 26.11.07 г. фактически установлено, что адвокат К., подписи которого имеются в протоколах, не присутствовал при проверках показаний обвиняемых Г. и К. на местах происшествий. Адвокаты Л. и Я. считают, что адвокат К. мог и должен был не давать показания об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с оказанием юридической помощи, в силу свидетельского иммунитета, однако, этого не сделал, чем нарушил интересы своих доверителей Г. и К. К своей жалобе адвокаты Л. и Я. приложили копию определения Кромского районного суда Орловской области от 26.11.2007г., выписку из протокола судебного заседания Кромского районного суда Орловской области от 29.10.2007г., копии постановлений о выплате процессуальных издержек следователя К. от 30.03.2007г., копии сообщений № 58/38/9-1781 от 18.06.2007г., № 58/38/9-1782 от 18.06.2007г. зам. начальника ФГУ ИЗ-57/1 С., копию графика ознакомления обвиняемого К. и адвоката К. от 30.03.2007г., копию графика ознакомления обвиняемого Г. и адвоката К. от 30.03.2007 г.

       15 февраля 2008 г. Совет Адвокатской палаты Орловской области рассмотрел в закрытом заседании дисциплинарное производство по жалобе адвокатов Л. и Я. на действия адвоката К. Адвокат К. в письменных объяснениях указал следующее. В соответствии со ст. 51 УПК РФ на предварительном следствии в СЧ СУ при УВД он осуществлял защиту интересов обвиняемых Г. и К. в совершении ряда краж личного имущества граждан на территории Орловской области в составе организованной группы. Противоречий у них между собой в показаниях не было, и они давали признательные показания на всем протяжении предварительного следствия где-то 4 месяца. В дальнейшем, в связи с занятостью в длительном процессе по уголовному делу в Орловском областном суде, адвокат К. не смог участвовать по уголовному делу по обвинению Г. и К. в суде. При рассмотрении уголовного дела коллегией судей Кромского районного Орловской области адвокат К. был вызван для допроса в качестве свидетеля в суд. При допросе в суде адвокат К. подтвердил, что участвовал в следственных действиях с подзащитными К. и Г. и подписи в проведенных следственных действиях его. В дальнейшем адвокат К. ответил на ряд вопросов участвующих в суде адвокатов Л., Я. При даче показаний адвокат К. руководствовался рамками ранее данных подзащитными в его присутствии показаниями, которые он подписал. Ничего большего, чем записано в протоколах следственных действий, которые могли быть оглашены в суде, адвокат К. не говорил. Адвокат К. в своих объяснениях указывает, что он признает, что нарушил ст. 8 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, ч. 6 ст. 6, ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, сожалеет об этом, понимает, что заслуживает наказания, указывает, что произошло это по его недомыслию, он полагал, что будут заданы лишь процедурные вопросы. На заседании Квалификационной комиссии адвокат К. поддержал доводы, изложенные в его письменных объяснениях. Адвокаты Л. и Я. на заседании Квалификационной комиссии также поддержали доводы, изложенные в их жалобе в отношении адвоката К. Помимо частичного признания адвокатом К. того обстоятельства, что он своими действиями нарушил нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекс профессиональной этики адвоката, указанное обстоятельство подтверждается следующими доказательствами, имеющимися в материалах дисциплинарного производства. Из протокола судебного заседания от 29.10.2007 года Кромского районного суда Орловской области по делу Г., К. и других следует, что адвокат К., который ранее участвовал по данному делу, в качестве защитника указанных подсудимых, по ходатайству обвинителя, вопреки воле его бывших подзащитных и, несмотря на возражения защитников Л., Я., был допрошен судом по обстоятельствам дела, которые стали ему известны в связи с осуществлением защиты. При этом не только отвечал на поставленные участниками процесса вопросы по порядку осуществления процессуальных действий, но и дал более обширные показания, в том числе об обстоятельствах, ставших известными адвокату в ходе конфиденциальной доверительной беседы со своим подзащитным. При таких обстоятельствах адвокат К. по ходатайству стороны обвинения и в отсутствие согласия стороны защиты и, в частности своих доверителей, дал свидетельские показания об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей. Кроме того, адвокат К., сообщая сведения, полученные им от своего доверителя в ходе конфиденциальной беседы без его согласия, не сохранил адвокатскую тайну, тем самым злоупотребил доверием своего доверителя.

       Таким образом, своими действиями адвокат К. нарушил требования, предусмотренные п. 5 ч. 4 ст. 6, ч. 2 ст. 8 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 6 ст. 6, п. 4 ст. 9 Кодекса Профессиональной этики адвоката, согласно которым адвокат не вправе разглашать без согласия доверителя сведения, сообщенные им адвокату в связи с оказанием ему юридической помощи. Более того, адвокат К., сообщая суду сведения, составляющие профессиональную тайну, без согласия своих доверителей, нарушил нормы п.п. 2, 4 ст. 6 Кодекса Профессиональной этики адвоката, согласно которым соблюдение профессиональной тайны, срок хранения которой не ограничен во времени, является безусловным приоритетом деятельности адвоката, а освободить от хранения этой тайны адвоката может только его доверитель. Кроме того, адвокат К., злоупотребив доверием своих доверителей, нарушил требования п. 2 ст. 5 Кодекса Профессиональной этики адвоката, согласно которым адвокат должен избегать действий, направленных к подрыву доверия, а также не учел положений п.3 указанной статьи, которые указывают, что злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката.

       Таким образом, Квалификационной комиссией было установлено, что адвокат К. нарушил нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса Профессиональной этики адвоката. 11.01.08 г. Квалификационной комиссией при Адвокатской палате Орловской области была вынесена следующая формулировка заключения: «адвокат нарушил нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса Профессиональной этики адвоката». После вынесения Квалификационной комиссией заключения участники дисциплинарного производства не представили Совету письменных заявлений о своем несогласии с указанным заключением. В заседании Совета адвокат Я. поддержал доводы своей жалобы на действия адвоката К., адвокат К. поддержал ранее данные им объяснения, признал, что нарушил ст. 8 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, ч. 6 ст. 6, ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, сожалеет об этом, понимает, что заслуживает наказания, просил применить к нему меру дисциплинарной ответственности, не связанную с лишением статуса адвоката. При определении меры дисциплинарной ответственности Совет учитывал тяжесть совершенного адвокатом К. проступка, в частности то, что адвокат К. злоупотребил доверием своих подзащитных, что в силу п.3 ст.5 Кодекса профессиональной этики адвоката несовместимо со званием адвоката. Совет критически относится к ссылке адвоката К. на то, что нарушения основополагающих законодательных и этических норм и принципов, регулирующих отношения адвокатов с их подзащитными, совершены им по недомыслию, так как К. имеет большой стаж работы в правоохранительных органах, а также в органах адвокатуры. Совет учел, что К. не несет ответственности за сам факт вызова его в суд и допроса в качестве свидетеля, однако адвокат К. должен был заявить о недопустимости его допроса в качестве свидетеля по обстоятельствам, ставшим ему известными в связи с оказанием им юридической помощи; при даче показаний в суде К. не вправе был нарушать нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката. Действия К. подрывают авторитет адвокатуры и доверие к институту защиты в уголовном судопроизводстве, по сути, являются предательством интересов его доверителей. Действия К. входят в противоречие с позицией, высказанной в Определении Конституционного суда РФ от 06.03.2003 г. №108-О, согласно которой, освобождая адвоката от обязанности свидетельствовать о ставших ему известными обстоятельствах в случаях, когда это вызвано нежеланием разглашать конфиденциальные сведения, п. 2 ч.3 ст.56 УПК РФ вместе с тем не исключает его право дать соответствующие показания в случаях, когда адвокат и его подзащитный заинтересованы в оглашении тех или иных сведений. Данная норма также не служит для адвоката препятствием в реализации права выступить свидетелем по делу при условии изменения впоследствии его правового статуса и соблюдения прав и законных интересов лиц, доверивших ему информацию. Из содержания показаний адвоката К. очевидно, что они направлены против интересов его подзащитных, доверивших ему информацию, и нарушают их законные права.

       На основании изложенного и в соответствии со ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. ст. 18, 25 Кодекса профессиональной этики адвоката, Совет решил: признать наличие в действиях (бездействии) адвоката К. нарушение норм Кодекса профессиональной этики адвоката и применить к нему меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката.

       3. Согласно пп. 1 п. 5 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» каждый адвокат обязан отчислять за счет получаемого вознаграждения средства на общие нужды адвокатской палаты в размерах и порядке, которые определяются собранием (конференцией) адвокатов адвокатской палаты соответствующего субъекта РФ, а также на содержание соответствующих адвокатских образований.

       04 февраля 2008 года в Адвокатскую палату Орловской области поступило представление о возбуждении дисциплинарного производства Вице-президента Адвокатской палаты Орловской области М. от 01 февраля 2008 г. для рассмотрения по существу. Из представления следовало, что на 31.01.2008 г. числится задолженность по обязательным отчислениям в Адвокатскую палату Орловской области за адвокатом Ф. в сумме 3060 руб. - за апрель-декабрь 2007 г. В соответствии с пп.1 п. 4 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» каждый адвокат обязан соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта РФ и Федеральной палаты адвокатов РФ. Согласно пп. 1 п. 5 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» каждый адвокат обязан отчислять за счет получаемого вознаграждения средства на общие нужды адвокатской палаты в размерах и порядке, которые определяются собранием (конференцией) адвокатов адвокатской палаты соответствующего субъекта РФ, а также на содержание соответствующих адвокатских образований. Пунктом 2 ст. 7 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» предусмотрено, что за неисполнение или ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». В своем представлении Вице-президент Адвокатской палаты Орловской области просит возбудить дисциплинарное производство в отношении адвоката Ф., в ходе разбирательства дисциплинарного производства в отношении адвоката Ф. рассмотреть вопрос о прекращении его статуса адвоката. В соответствии со статьей 20 Кодекса профессиональной этики адвоката, представление, внесенное в адвокатскую палату Вице-президентом Адвокатской палаты, является надлежащим поводом для начала дисциплинарного производства. Согласно решению собрания адвокатов Орловской области размер обязательных ежемесячных отчислений адвокатов на общие нужды Адвокатской палаты Орловской области в апреле-декабре 2007 г. составлял 340 рублей (с учетом средств, перечисляемых в Федеральную Адвокатскую палату Российской Федерации). В соответствии с решением Совета Адвокатской палаты Орловской области от 16.12.2002 г. обязательные ежемесячные отчисления адвокатов на общие нужды Адвокатской палаты Орловской области с каждого адвоката начисляются адвокатскими образованиями (коллегиями, бюро, кабинетами) и перечисляются на расчетный счет либо вносятся в кассу палаты не позднее 15-го числа месяца следующего за месяцем, за который производятся отчисления. Каждый член адвокатской палаты Орловской области, в т.ч. руководители адвокатских образований несут персональную ответственность за полноту и своевременность уплаты обязательных отчислений адвокатов на общие нужды Адвокатской палаты Орловской области. Таким образом, установлено, что адвокат Ф. злостно и систематически не исполнял своих профессиональных обязанностей.

       06.03.2008 г. Квалификационной комиссией при Адвокатской палате Орловской области была вынесена следующая формулировка заключения: «адвокат нарушил нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката». После вынесения Квалификационной комиссией заключения адвокат Ф. не представил Совету письменного заявления о своем несогласии с указанным заключением. Кроме того, адвокат Ф., надлежащим образом извещенный о месте и времени рассмотрения возбужденного в отношении него дисциплинарного производства, на заседание Совета Адвокатской палаты Орловской области не явился и не представил сведений о причинах своей неявки. При таких обстоятельствах у Совета не имелось оснований для изменения формулировки заключения, вынесенного Квалификационной комиссией. При определении меры дисциплинарного взыскания Совет учитывал, что адвокат Ф. не погасил образовавшуюся у него задолженность по обязательным ежемесячным отчислениям на день рассмотрения Советом дисциплинарного производства, длительность периода просрочки внесения обязательных отчислений, а также отсутствие уважительных причин неисполнения установленной законом обязанности (длительной тяжелой болезни, приостановление статуса адвоката).

       На основании изложенного и в соответствии с подп.3 п.2 ст.17, ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст.ст. 18, 25 Кодекса профессиональной этики адвоката Совет решил: Признать наличие в действиях (бездействии) адвоката Ф. нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката, неисполнения им своих обязанностей перед адвокатской палатой и применить к нему меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката.

       4. В соответствии с подп.5 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе принимать поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем адвокат в состоянии выполнить.

       В Адвокатскую палату Орловской области поступило частное постановление судьи Заводского районного суда г. Орла Т. от 30.01.2008 г., в котором было указано следующее. В производстве Заводского районного суда г.Орла находится уголовное дело по обвинению подсудимого Р., защиту которого по соглашению осуществляет адвокат Р. Назначенное по предварительному согласованию со всеми защитниками подсудимого к слушанию уголовное дело на 30.01.2008 г. на 14.30 ч. было открыто только в 15.30 ч. (в связи с неявкой в назначенное время адвокатов подсудимого) и затем отложено из-за неявки в суд адвокатов Р.и Л., так и не представивших сведений о причинах неявки. Суд в частном постановлении указал, что адвокат Р. в первой половине 30 января 2008 г. сообщила судье о возможном опоздании в судебное заседание, максимум на 20 минут, ввиду занятости у судьи У. в уголовном процессе, назначенном на 14.00 часов. Однако судебное заседание у судьи У. было назначено на 15.00 часов, а не на 14.00 ч., как указывала адвокат Р., вводя судью в заблуждение. Кроме того, суд указал, что адвокат Р., будучи надлежащим образом извещена о времени и месте проведения предварительного слушания по настоящему уголовному делу на 20.11.2007 г. на 11.00 часов, опоздала к назначенному судом времени на 1 час, сославшись на занятость в другом уголовном деле, за что судом ей было сделано замечание. По мнению суда, такое отношение адвоката Р., осуществляющей защиту Р. по соглашению, когда она не в состоянии обеспечить защиту подсудимого, участвуя в одно и то же время в разных процессах, приводит к судебной волоките. Более того, у подсудимого Р. истекает срок содержания под стражей, однако ввиду неявки в судебное заседание ни одного из профессиональных адвокатов подсудимого, у суда не имелось возможности рассмотреть вопрос о продлении срока содержания под стражей и суд был вынужден отложить судебное разбирательство на время, на которое ранее уже были назначены судебные заседания по другим делам, т.е. суд был вынужден произвести отложение ранее назначенных дел, ввиду рассмотрения уголовного дела в отношении Р.

       28 марта 2008 г.Совет Адвокатской палаты Орловской области рассмотрел дисциплинарное производство, возбужденное по частному постановлению судьи Заводского районного суда г. Орла Т. в отношении адвоката Р. Адвокат Р. письменных объяснений по существу сообщения судьи Заводского районного суда г. Орла Т. в адвокатскую палату не представила. В заседании Квалификационной комиссии адвокат Р. пояснила, что в судебное заседание 30.01.2008 г. она опоздала в связи с тем, что в указанный день в 14.00 она участвовала в судебном заседании у мирового судьи Б., а на 14.30 были назначены судебные заседания судьями Заводского районного суда Т. и У. После окончания судебного заседания у мирового судьи Б., адвокат Р. прибыла в Заводской районный суд г. Орла, где участвовала в судебном заседании у судьи У., и только после этого прибыла к судье Т. В связи с изложенным, адвокат Р. не имела возможности в назначенное время участвовать во всех судебных заседаниях. При этом, адвокат Р. не представила доказательств, подтверждающих, что она надлежащим образом и заблаговременно уведомила судью Т. о невозможности явиться в судебное заседание 30.01.2008 г., назначенное на 14.30 ч. по причине занятости в нескольких других процессах. Предупреждая судью о своем опоздании максимум минут на 20, адвокат Р. взяла на себя заведомо невыполнимое обязательство. При этом следует учитывать, что в соответствии с подп.5 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе принимать поручения на оказание юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем адвокат в состоянии выполнить. Таким образом, установлено, что своими действиями (бездействием) адвокат Р. допустила нарушение правил, предусмотренных п. 4 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»; ч. 1 ст. 14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

       06.03.2008 г. Квалификационной комиссией при Адвокатской палате Орловской области была вынесена следующая формулировка заключения: «адвокат нарушил нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката». После вынесения Квалификационной комиссией заключения участники дисциплинарного производства не представили Совету письменных заявлений о своем несогласии с указанным заключением. При таких обстоятельствах у Совета не имеется оснований для изменения формулировки заключения, вынесенного Квалификационной комиссией. При определении меры дисциплинарной ответственности Совет учитывал небольшую тяжесть совершенного адвокатом Р. проступка, а также то обстоятельство, что ранее адвокат Р. не имела дисциплинарных взысканий.

       На основании изложенного и в соответствии со ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст.ст. 18, 25 Кодекса профессиональной этики адвоката Совет решил: признать наличие в действиях (бездействии) адвоката Р.нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката и применить к адвокату Р. меру дисциплинарной ответственности в виде замечания.

       5. В соответствии с п.п. 1, 2 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, при этом соглашение представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом, на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

       В Адвокатскую палату Орловской области поступила жалоба адвокатов Ч., К., М-на, в которой указано следующее. При ознакомлении с материалами уголовного дела в отношении П., Ш., К. адвокатами Ч., К., М-м было установлено, что интересы 24 потерпевших граждан Узбекистана представляла на следствии адвокат М.. Ею был представлен ордер № 6808 без указания четкой даты выдачи и выписанный на фамилию Р. и др. По этому ордеру адвокат своими подписями на протоколах подтвердила свое участие на допросах потерпевших и при ознакомлении с материалами уголовного дела. При этом из ответа Орловской областной коллегии адвокатов от 14.12.2007 г. за №105/07, направленного в адрес Советского районного суда г.Орла, следует, что М. в 2007 г. бланки ордеров не получала, ордер за №6808 выдавался другому адвокату 31.10.2007 г. Адвокаты в жалобе указывают, что представление интересов нескольких потерпевших по одному ордеру и тем более без указания фамилий всех потерпевших не допускается. Потерпевшие с адвокатом М. соглашений не заключали, а участие адвоката по уголовному делу на стороне потерпевшего по назначению органа следствия УПК РФ не предусмотрено. По мнению заявителей жалобы, в действиях адвоката М. усматривается фальсификация документов, дающих право на представление интересов потерпевших, в результате протоколы следственных действий с участием адвоката М. стали основанием незаконного обвинения П., Ш., К. По мнению адвокатов Ч., К., М-на, адвокат М. допустила проступок, умаляющий авторитет адвокатуры, что влечет за собой прекращение статуса адвоката. В подтверждение своих доводов заявители жалобы представили копию ордера № 6808, копии заявлений потерпевших от 26.10.2007 г. и 29.10.2007 г. с подписями адвоката М., а также копии протоколов ознакомления потерпевших с материалами уголовного дела от 15.11.2007 г. и 16.11.2007 г. (л. у/д №170-195), где в качестве представителя всех потерпевших указана адвокат М. В письменном обращении в Адвокатскую палату адвокат М. указала, что, являясь участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения, представителем потерпевших по конкретному уголовному делу, она руководствовалась в своих действиях ст.45 УПК РФ. По мнению адвоката М., ни норма права, ни ее комментарии не ограничивают количество потерпевших, интересы которых может защищать адвокат, имеющий статус представителя. Также адвокат М. сослалась ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», согласно которой адвокат должен иметь ордер, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием, форма ордера утверждается органом юстиции. Кроме того, адвокат М. указала, что прошитые и пронумерованные ордера №№ 6747-6816 были получены ею в канцелярии коллегии 20 декабря 2006 г., о чем в журнале регистрации выдачи ордеров 2006 г. есть соответствующая запись ответственного лица, и ее личная подпись. При этом адвокату М. не известно, что какая-либо организация признавала выданные ей ордера недействительными, либо о том, что эти ордера имеют срок годности. По мнению адвоката М., адвокаты Ч., К., М.-н действуют в интересах третьих лиц, конкретных подсудимых по конкретному уголовному делу и выдвигают необоснованные обвинения в адрес адвоката М. В заседании Квалификационной комиссии 28.03.2008 г. адвокаты К., М-н, Ч. поддержали доводы своей жалобы. Адвокат М. подтвердила доводы своего письменного обращения, а также сообщила, что ею было заключено соглашение на представление интересов граждан Узбекистана с родственником одного из потерпевших по имени Г., однако представить указанное соглашение в заседание комиссии адвокат М. не смогла, сославшись на переезд в другой офис. Учитывая важность оценки указанного соглашения для принятия решения по существу дисциплинарного производства, Комиссия пришла к выводу о необходимости отложения дисциплинарного дела для представления в Комиссию соглашения адвокатом М. В заседание квалификационной комиссии 08.05.2008 г. адвокат М., а также заявители жалобы адвокаты Ч., К., М-н, извещенные о времени и месте рассмотрения дисциплинарного производства, не явились и не представили сведений о причинах своей неявки.

       Из заключения Квалификационной комиссии при Адвокатской палате Орловской области следует, что в действиях адвоката М. имеется нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, а также Кодекса профессиональной этики адвоката. Так, в соответствии с ч.1 ст.45 УПК РФ, п.2 ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» для исполнения поручения по представлению интересов потерпевшего адвокат должен иметь ордер, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием, форма ордера утверждается федеральным органом юстиции. В материалах дисциплинарного производства имеется копия ордера № 6808 без определенной даты, где указано, что адвокату М. поручается «уголовное дело № 38575 в интересах Р. и др. в Следственном управлении». В качестве основания в выдаче ордера указано соглашение. Между тем, из сообщения руководителя аппарата Президиума Орловской областной коллегии адвокатов от 21.04.2008 г. следует, что адвокату М. в 2006-2007 г.г. ордер за № 6808 не выдавался, при этом ордер за таким номером в указанные годы выдавался другим адвокатам, что подтверждается выпиской из книги учета квитанций и ордеров. Кроме того, ордер, представленный адвокатом М., не содержит необходимых реквизитов, в частности, подписи руководителя адвокатского образования либо уполномоченного им лица, реквизитов соглашения об оказании юридической помощи. Прошитые корешки ордеров (на 49 л.), представленные адвокатом М., Комиссия оценила критически, поскольку они не содержат необходимых реквизитов (отсутствует подпись лица, выдавшего ордер, не указана фамилия получившего ордер адвоката, отсутствует его подпись, на части корешков не указана дата выдачи ордера, сущность поручения, а также основание выдачи ордеров), кроме того, нумерация ордеров (первый ордер обозначен № 6747, последний - № 6815) не соответствует их количеству. Следует учесть, что форма ордера, утвержденная приказом Министерства юстиции РФ от 08.08.2002 г. № 217, предусматривает указание только одного доверителя. Ордер, выданный адвокату, не позволяет представлять интересы лиц, не указанных в данном ордере; обозначение доверителя как «др.» не допустимо. Кроме того, в соответствии с п.п. 1, 2 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, при этом соглашение представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом, на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу. Согласно п.1 ст.432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. При этом в силу п.4 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» существенными условиями соглашения об оказании юридической помощи являются указание на адвоката, принявшего исполнение поручения в качестве поверенного, а также на его принадлежность к адвокатскому образованию и адвокатской палате, предмет поручения, условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь, порядок и размер компенсации расходов адвоката, связанных с исполнением поручения, размер и характер ответственности адвоката, принявшего исполнение поручения. В соответствии с п.15 ст.22 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» соглашения об оказании юридической помощи в коллегии адвокатов заключаются между адвокатом и доверителем и регистрируется в документации коллегии. Однако в нарушение указанных выше требований закона представленный адвокатом М. договор поручения не содержит даты его заключения, сведений о принадлежности адвоката к адвокатскому образованию - Орловской областной коллегии адвокатов, п.п. 1.1. и 1.2. Договора, определяющие предмет поручения, не содержат указания на наличие полномочий по оказанию юридической помощи гражданам А., Э., Ш., Д., М., Р., Н. и другим ( всего 24 человека) Кроме того, договор поручения не был зарегистрирован в документации Орловской областной коллегии адвокатом, оплата по соглашению в коллегию также не поступала. Вместо указанных граждан, являющихся потерпевшими по уголовному делу, в котором приняла участие адвокат М., в п.1.1. Договора указано неизвестное лицо: «Р» без указания его имени и отчества. Также в договоре отсутствуют реквизиты уголовного дела (номер, статья УК, в отношении кого возбуждено, орган, в производстве которого оно находится). При таких обстоятельствах договор поручения, представленный адвокатом М. в Квалификационную комиссию, нельзя признать заключенным. С правовой точки зрения указанный договор является ничтожным и не предоставляет М. полномочий на представительство вышеуказанных граждан по конкретному уголовному делу. Кроме того, отсутствие в договоре даты не позволяет сделать вывод о том, что данный договор был составлен до вступления адвоката М. в уголовное дело. Таким образом, участвуя в следственных действиях (в частности, при ознакомлении потерпевших с материалами уголовного дела) в качестве представителя потерпевших А., Э., Ш.и других , адвокат М. действовала в нарушение п.2 ст.6, п.п. 1, 4 ст.7, п.15 ст.22, п.п.1, 2, 4 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», в нарушение п.1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката не добросовестно и не квалифицированно отнеслась к выполнению своих профессиональных обязанностей по надлежащему оформлению своих отношений с доверителями. При этом Квалификационная комиссия не усмотрела в действиях адвоката М. нарушения п.6 ст.25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», поскольку в материалах дисциплинарного производства отсутствуют доказательства того, что адвокат получала вознаграждение от доверителей по данному делу.

       08.05.2008 г. Квалификационной комиссией при Адвокатской палате Орловской области была вынесена следующая формулировка заключения: «адвокат нарушил нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката». После вынесения Квалификационной комиссией заключения участники дисциплинарного производства не представили Совету письменных заявлений о своем несогласии с указанным заключением. При таких обстоятельствах у Совета не имеется оснований для изменения формулировки заключения, вынесенного Квалификационной комиссией. При определении меры дисциплинарной ответственности Совет учел тяжесть совершенного адвокатом М. проступка, обстоятельства его совершения, умышленную форму вины, систематический характер нарушений со стороны адвоката М. нормы законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката, а также то обстоятельство, что неквалифицированным и недобросовестным отношением к выполнению своих профессиональных обязанностей адвокат М. подрывает авторитет адвокатуры. Ранее адвокат М. трижды в течение года привлекалась к дисциплинарной ответственности, в том числе, имеет два дисциплинарных взыскания в виде предупреждения.

       На основании изложенного и в соответствии с подп.2 п.2 ст.17, ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. 25 Кодекса профессиональной этики адвоката Совет решил: признать наличие в действиях (бездействии) адвоката М.нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката, и применить к ней меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката.

       6. Несогласие доверителя с приговором суда не свидетельствует о ненадлежащем исполнении адвокатом своих профессиональных обязанностей.

       В Адвокатскую палату Орловской области поступила жалоба Т., в которой было указано следующее. Адвокат В. осуществлял защиту Т. на основании ст. 50 УПК РФ. По мнению заявителя, в ходе следствия по уголовному делу защитником были допущены грубейшие нарушения, в результате чего Т. было предъявлено обвинение в совершении особо тяжкого преступления. В жалобе Т. указывает, что не был квалифицированно защищен адвокатом, в частности, ему не было разъяснено статей УК и УПК РФ. Кроме того, по словам Т., следователем прокуратуры был нарушен регламент очной ставки между обвиняемым и свидетелем, однако адвокат не вмешался (не опротестовал наводящие вопросы свидетелю). Также в жалобе указано, что в списке лиц, подлежащих вызову в суд, свидетели защиты не указаны, более того, не зная закона и не имея квалифицированной помощи, Т. не был в полном объеме ознакомлен с материалами уголовного дела, а подписал, где указал ему адвокат. Кроме того, при ознакомлении с заключением судебно-медицинской экспертизы Т. видел, что на указанном документе стоят все необходимые подписи (при этом в удовлетворении ходатайства обвиняемого о вручении ему копии экспертного заключения и.о. прокурора отказал), но когда в ходе судебного разбирательства адвокат передал своему подзащитному копию заключения, Т. указал на отсутствие подписей и иные нарушения в документе. После вопроса Т., откуда у адвоката появился данный документ, защитник потребовал вернуть его обратно, что Т. сделать отказался, после чего адвокат В. потребовал от своего подзащитного отказаться от его услуг. В жалобе заявитель просит привлечь к ответственности адвоката В. 23 мая 2008 г. Совет Адвокатской палаты Орловской области рассмотрел в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное по жалобе Т. на действия адвоката В. В письменных объяснениях, представленных в адвокатскую палату, адвокат В. указал, что действительно осуществлял защиту Т. на предварительном следствии по назначению следователя. По мнению адвоката, свои обязанности он выполнял в соответствии как с профессиональными, так и с процессуальными требованиями, честно и добросовестно. При этом адвокат В. категорически отрицал факты, изложенные в жалобе его доверителя. В объяснения адвоката указано, что с самого начала участия по делу он осуществлял защиту Т. квалифицированно, не допуская какого-либо произвола со стороны следствия; в случае отклонения от требований закона при проведении каких-либо следственных действий, обязательно вмешивался и добивался исключения допущенных ошибок. Так, первоначально при избрании меры пресечения, по мнению адвоката В., именно под тяжестью его аргументированного выступления в суде, Т. была избрана подписка о невыезде, которая в дальнейшем была изменена на заключение под стражу вследствие ненадлежащего поведения Т. В последующем, находясь под стражей, Т. не согласовывал свои действия с защитником, более того, если следователь отказывал в удовлетворении требований стороны защиты, Т. усматривал в этом вину адвоката В. Также адвокат В. пояснил, что действительно вручал своему подзащитному копию заключения эксперта в судебном заседании после заявленного им ходатайства. При этом в судебном процессе Т. пытался сформулировать вопрос по данной экспертизе, но судья не понял сути вопроса и просил защитника уточнить, что именно хочет спросить его подзащитный. Когда адвокат В. спросил у Т., что именно его интересует в заключении СМЭ, и попросил текст заключения, Т., услышав слова матери: «Не давай ему бумаги!», - действительно не стал передавать адвокату текст заключения. В заседании Квалификационной комиссии адвокат В. поддержал доводы своих письменных объяснений, кроме того, представил доказательства своей надлежащей работы по делу: ходатайства, заявленные в процессе предварительного расследования, постановления следователя по заявленным ходатайствам, выписки из протоколов процессуальных действий. Т. в заседании квалификационной комиссии не участвовал, поскольку содержится в СИЗО г. Орла.

       Заключением Квалификационной комиссии при Адвокатской палате Орловской области от 08.05.2008 г. было установлено, что в действиях адвоката В. отсутствует нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) кодекса профессиональной этики адвоката либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей перед доверителем. Так, в тексте жалобы заявителя не указано каких-либо конкретных фактов, подтверждающих ненадлежащее исполнение адвокатом В. своих профессиональных обязанностей. Из представленных в комиссию документов следует, что адвокат В. надлежащим образом осуществлял защиту Т.: в ходе предварительного расследования защитник заявлял множество ходатайств, следил за соблюдением его интересов при производстве процессуальных действий. Довод Т. о том, что адвокат В. отказался от принятой на себя защиты, в результате чего Т. остался без юридической поддержки, опровергается ходатайством Т. об отказе от защитника от 28.09.2007 г. а также выпиской из протокола судебного заседания от 18.10.2007 г., из которого следует, что Т. добровольно отказался от защитника. Кроме того, из текста протокола следует, что Т. было разъяснено его право на приглашение другого защитника. Утверждение Т. о том, что адвокат В. подменил заключение эксперта, также не нашло объективного подтверждения, кроме того, из протокола судебного заседания следует, что Т. не заявлял суду о несоответствии представленного ему адвокатом заключения. Из текста заявления Т., представленного дополнительно, следует, что Т. остался недоволен постановлением суда кассационной инстанции, оставившем в силе квалификацию его действий по ст.111 ч.4 УК РФ, в связи с чем, по мнению Комиссии, им и была подана жалоба на адвоката В. Указанные обстоятельства подтверждаются также тем, что жалоба на действия адвоката В. была направлена заявителем в адвокатскую палату только 17.03.2008 г., т.е. спустя полгода с момента отказа Т. от защитника. 08.05.2008 г. Квалификационной комиссией при Адвокатской палате Орловской области была вынесена следующая формулировка заключения: «прекратить дисциплинарное производство, поскольку адвокат не допустил нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката (надлежащим образом исполнил свои обязанности перед доверителем)». После вынесения Квалификационной комиссией заключения участники дисциплинарного производства не представили Совету письменных заявлений о своем несогласии с указанным заключением. При таких обстоятельствах у Совета не имеется оснований для изменения формулировки заключения, вынесенного Квалификационной комиссией.

       На основании изложенного и в соответствии со ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. 25 Кодекса профессиональной этики адвоката Совет решил: прекратить дисциплинарное производство в отношении адвоката В. вследствие отсутствия в его действиях (бездействии) нарушения норм Кодекса профессиональной этики адвоката

       7. Неявка адвоката в судебное заседание при отсутствии сведений о его надлежащем извещении о дате и времени рассмотрения дела, не является нарушением п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

       В Адвокатскую палату Орловской области поступило частное постановление судьи Орловского районного суда Орловской области Ш. от 12.03.2008 г., в котором было указано следующее. В производстве Орловского районного суда Орловской области находится уголовное дело в отношении К. Настоящее уголовное дело поступило в Орловский районный суд 20.02.2008г. Постановлением судьи от 27.02.2008 года по данному делу было назначено предварительное слушание по ходатайству обвиняемого и защитника на 10-00 часов 12 марта 2008 года, о чем были уведомлены участники процесса. Однако защитник подсудимого адвокат М., который был надлежащим образом извещен судом о слушании дела, о чем имеется копия уведомления, в судебное заседание не прибыл, о причинах неявки суду не сообщил. Судебное заседание было отложено на 14-00 часов 19 марта 2008 года. Суд в частном постановлении указал, что защитник подсудимого адвокат М. был надлежащим образом уведомлен судом о дате и времени судебного заседания, в нарушение требований Кодекса профессиональной этики адвоката в судебное заседание не явился, о причинах неявки не сообщил, чем, по мнению суда, выразил неуважение к суду и к другим участникам процесса. В частном постановлении суд просит обратить внимание на допущенные адвокатом М. нарушения Кодекса профессиональной этики адвоката, о принятых мерах сообщить в месячный срок. Адвокат М. письменных объяснений по существу частного постановления от 12.03.2008 г. не представил, однако в заседание Квалификационной комиссии представил кассационное определение Орловского областного суда от 29.04.2008 г., которым было отменено частное постановление судьи Орловского районного суда Орловской области от 12.03.2008 г. В кассационном определении также указано, что данных о надлежащем извещении адвоката М. о времени рассмотрения уголовного дела по обвинению К., в материалах дела не имеется, поскольку на уведомлении о вручении извещения, полученного 28.02.2008 г. в «Орловской областной коллегии адвокатов-2» стоит подпись А. Кроме того, адвокат М. дважды находился на стационарном лечении в МУЗ городской больнице скорой медицинской помощи им. Семашко, после чего в период с 26.02.2008 г. по 14.03.2008 г. на амбулаторном лечении, в связи с чем, в указанный период времени отсутствовал по месту своей работы в «Орловской областной коллегии адвокатов-2» по уважительной причине.

       08.05.2008 г. Квалификационной комиссией при Адвокатской палате Орловской области была вынесена следующая формулировка заключения: «прекратить дисциплинарное производство, поскольку адвокат не допустил нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката (надлежащим образом исполнил свои обязанности перед доверителем)». После вынесения Квалификационной комиссией заключения участники дисциплинарного производства не представили Совету письменных заявлений о своем несогласии с указанным заключением. При таких обстоятельствах у Совета не имеется оснований для изменения формулировки заключения, вынесенного Квалификационной комиссией.

       На основании изложенного и в соответствии со ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. 25 Кодекса профессиональной этики адвоката Совет решил: прекратить дисциплинарное производство в отношении адвоката М.вследствие отсутствия в его действиях (бездействии) нарушения норм Кодекса профессиональной этики адвоката и надлежащего исполнения им своих обязанностей перед доверителем.

       8. Адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты, кроме случаев, указанных в законе, и должен выполнять обязанности защитника, включая, при необходимости, подготовку и подачу кассационной жалобы на приговор суда в отношении своего подзащитного.

      В Адвокатскую палату Орловской области поступила жалоба от гражданки А., в которой указано следующее. 15.05.2007 года между гражданкой А. и адвокатом И. был заключен договор поручения за №4 на оказание юридической помощи сыну заявителя жалобы несовершеннолетнему гражданину А., обвиняемому по ч.2 ст.105 УК РФ. В жалобе указано, что в нарушение договора, адвокат И. не добросовестно исполнял свои профессиональные обязанности. Заявитель жалобы указывает, что ни разу адвокат И. не приехал в г. Железногорск в трезвом состоянии, при проведении следственных действий также находился в состоянии алкогольного опьянения, что вызывало смех и одновременно сочувствие к гражданке А. со стороны сотрудников прокуратуры. Был случай, когда супруг заявителя жалобы А.- О.В. на автовокзале чуть ли не под руки выводил адвоката И. из автобуса, поскольку самостоятельно последний передвигаться не мог. Кроме того, однажды адвокат И. приехал весь грязный и гражданке А. пришлось стирать его вещи. Питание и проживание адвоката И. в г. Железногорске полностью производилось за счет гражданки А. Когда А- О.В. отвозил адвоката на вокзал, он всегда покупал ему билет и дополнительно клал в карман И. денежные средства. Также в жалобе указано, что при заключении договора от 15.05.2007 г. в качестве задатка гражданкой А. было внесено 5 000 рублей, 10.11.2007 г. по квитанции №Х было внесено 15 000 рублей для защиты несовершеннолетнего А. на предварительном следствии в прокуратуре г. Железногорска; 06.02.2008 г. по квитанции без номера доверителем было внесено еще 15 000 рублей за оказанные юридические услуги; 10.04.2008 г. супругом заявителя жалобы было внесено 13 000 рублей в качестве гонорара. При встречах адвокат И. неоднократно утверждал, что дает 100% гарантию, что гражданин А. останется на свободе. В дальнейшем после направления дела в суд в коридоре суда адвокат И. сказал А., что за его работу необходимо доплатить 30 000 рублей, на что заявитель жалобы пояснила, что таких денег у нее с собой нет, и предложила рассчитаться после оглашения приговора, когда она сможет занять часть денег. На это адвокат И. ничего не сказал и вышел в судебное заседание. В судебном заседании адвокат И. заявил себе отвод, мотивируя это тем, что за его работу ему не заплатили. Судебное заседание было отложено, в дальнейшем сыну заявителя был назначен другой адвокат. По мнению заявителя жалобы, адвокат И., обещая, что наказание не будет «реальным», вводил их в заблуждение, при этом он ничего не сделал для того, чтобы срок был хотя бы немного снижен. Заявив себе отвод, адвокат И. поступил непрофессионально и непорядочно. В жалобе заявитель просит лишить адвоката И. права заниматься адвокатской деятельностью, а также обязать его вернуть часть денежных средств, полученных для защиты несовершеннолетнего А., так его работа согласно договора произведена не была. В письменных объяснениях, представленных в Адвокатскую палату, адвокат И. указал, что считает жалобу А. надуманной. В жалобе не указано, что кроме участия на предварительном следствии в СК при Прокуратуре г.Железногорска, в июне 2007 года адвокат И. также осуществлял защиту её сына в мировом суде участка №3 г. Железногорска, обвинявшегося по ч.2 ст.115 УК РФ. На тот период супруг заявителя жалобы А. работал в г.Москве, и она не имела средств, поэтому уплатила аванс в размере 3000 рублей. Также в указанный период времени несовершеннолетний А. обвинялся по ст. 105 ч.2 п. «ж» УК РФ и осуждение по ст.115 УК РФ отрицательно сказалось бы на характеристике его личности. С участием адвоката И. обвинение с А. было снято. По мнению адвоката И., гонорар 3000 руб. явно не соответствовал выполненной работе и не покрывал командировочных расходов, но, учитывая, что адвокат И. работал по защите интересов А. в другом тяжком преступлении, он рассчитывал, что это в дальнейшем уравняет гонорар. Предварительное следствие в Прокуратуре г.Железногорска шло более года. При первой встрече с обвиняемым А. последний в личной беседе с адвокатом заявил, что он до этого дал признательные показания вроде под давлением оперативных работников. При такой ситуации адвокату И. ничего не оставалось, как стать на позиции подзащитного и внести ходатайство о переквалификации действий А. со ст. 105 ч.2 п. «ж» УК РФ на ст.316 УК РФ, за укрывательство особо тяжкого преступления. Следствие в удовлетворении данного ходатайства отказало, на что адвокатом И. была подана на основании ст. 123 -125 УПК РФ жалоба. Суд в ее удовлетворении отказал, в дальнейшем постановление Железногорского городского суда было обжаловано в кассационном порядке в кассационную коллегию по уголовным делам Курского областного суда, оставившем данную жалобу без удовлетворения. На обоих процессах адвокат И. принимал личное участие, выписывал ордера, хотя нового договора не заключал. Также в объяснениях указано, что кроме участия на протяжении более года на следствии в Прокуратуре г.Железногорска адвокат И. неоднократно участвовал в Железнодорожном городском суде по продлению срока, где также выписывал ордера. На основании ст.86 ч.З УПК РФ защитник неоднократно выезжал в с.Михайловское где отыскивал свидетелей и отбирал с их согласия объяснения, которые были в пользу его подзащитного А., а также неоднократно выезжал в следственный изолятор г. Курска для встречи с обвиняемым А. по его просьбе. По окончанию предварительного следствия адвокат И. пять дней знакомился с многотомным уголовным делом, за свой счет переснял 700 листов документов следствия в 3-х томах. После окончания ознакомления с материалами уголовного дела прокурор Курской области вернул дело на дополнительное расследование и адвокат И. вновь принял участие в окончании следствия и ознакомления с материалами уголовного дела. Из объяснений адвоката И. также следует, что после окончания предварительного следствия он и отец обвиняемого А. в г.Железногорске заключили договор поручения для участия защитника в судебном заседании в Курском областном суде. Договорились, что в качестве аванса он внесет 30000 (Тридцать тысяч) рублей как долг за участие на следствии и в Курском областном суде. Доверитель А. во время заключения договора поручения убедил адвоката, что он привезет эту сумму в г. Курск, на что И. дал своё согласие. Адвокатом И. был выписан «авансом» ордер и он принял участие в подготовительной части судебного заседания в Курском областном суде. После этого защитник посетил подсудимого А. в следственном изоляторе г.Курска для подготовки к судебному заседанию. При этом, при личном свидании у защитника с подсудимым А. вновь как и ранее возникла «коллизия». А. не соглашался, чтобы суд прошел с участием присяжных заседателей, при этом не желая «закладывать» друга. При такой позиции, по мнению адвоката И., он еще мог бы оказать какую-то помощь с участием присяжных заседателей, а профессиональный судья, конечно, не поверил бы «домыслам» его подзащитного А. В день процесса в суд приехала заявительница, мать подсудимого А. На вопрос о гонораре последняя заявила, что заплатит после оглашения приговора. В объяснениях адвокат И. указывает, что после этого понял, что гонорара не получит, тем более у него с подсудимым коллизия, суд однозначно вынесет обвинительный приговор по ст. 105 УК РФ, поэтому адвокату И. «ничего не оставалось, как написать заявление в суд перед началом процесса, что у него с подзащитным А. по вопросу его защиты возникла коллизия и защитнику не оплатили гонорар за участие в суде». По мнению адвоката И., по назначению он не мог участвовать, поскольку он из г.Орла. Суд удовлетворил указанное ходатайство и освободил адвоката И. от участия в процессе. В письменных объяснениях адвокат И. также категорически отрицает, что отец А. постоянно покупал ему билеты на автобус и давал деньги. Только раза два он оставался ночевать у заявителя, и один раз попросил у отца подзащитного 200 рублей на обратную дорогу. По вопросу поведения на следствии и в судах, по мнению адвоката И.., работники прокуратуры и суда вряд ли ему простили его неэтичное поведение. В заседание Квалификационной комиссии при Адвокатской палате Орловской области А., надлежащим образом извещенная о времени и месте заседания, не явилась. Адвокат И. поддержал доводы своих письменных объяснений.

       В результате рассмотрения дисциплинарного производства Квалификационной Комиссией при Адвокатской палате Орловской области в заседании 26.12.2008 г. было установлено следующее. В соответствии с подп. 1, 4 п.1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ч.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении профессиональной деятельности адвокат честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполняет свои обязанности, активно защищает права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией РФ, законом и настоящим Кодексом. Подп.4 п.1 ст.7 Закона установлена обязанность адвоката соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката. Согласно ч.7 ст.49 УПК РФ, подп.6 п.4 ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты. В силу ч.2 ст.13 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на осуществление защиты по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты, кроме случаев, указанных в законе, и должен выполнять обязанности защитника, включая, при необходимости, подготовку и подачу кассационной жалобы на приговор суда в отношении своего подзащитного. Адвокат, принявший поручение на защиту в стадии предварительного следствия в порядке назначения или по соглашению, не вправе отказаться без уважительных причин от защиты в суде первой инстанции. В нарушение вышеуказанных требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре адвокат И., принявший поручение на защиту несовершеннолетнего А. по соглашению, без уважительных причин отказался от принятой на себя защиты в ходе рассмотрения уголовного дела в суде первой инстанции. Так, перечень оснований, при которых адвокат не вправе принять на себя поручение на оказание юридической помощи, а в случае принятия поручения, обязан его отменить, приведен в подп.2 п.4 ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»: адвокат имеет самостоятельный интерес по предмету соглашения с доверителем, отличный от интереса данного лица; адвокат участвовал в деле в качестве судьи, третейского судьи или арбитра, посредника, прокурора, следователя, дознавателя, эксперта, специалиста, переводчика, является по данному делу потерпевшим или свидетелем, а также если он являлся должностным лицом, в компетенции которого находилось принятие решения в интересах данного лица; адвокат состоит в родственных или семейных отношениях с должностным лицом, которое принимало или принимает участие в расследовании или рассмотрении дела данного лица; адвокат оказывает юридическую помощь доверителю, интересы которого противоречат интересам данного лица. Таким образом, доводы адвоката И. о том, что у него с подзащитным имелась коллизия в вопросе отказа А. от рассмотрения его дела с участием присяжных заседателей, не являются основанием для отказа адвоката от принятой на себя защиты, кроме того, подп.3 п.4 ст.6 Закона, п.2 ч.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката обязывают адвоката занимать по делу позицию в соответствии с волей доверителя, за исключением случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя. Отсутствие оплаты также не является уважительной причиной для отказа адвоката от принятой защиты, поскольку в случае отсутствия у несовершеннолетнего подсудимого денежных средств на оплату услуг защитника, расходы на участие в уголовном деле адвоката в соответствии со ст.ст.50-51 УПК РФ компенсируется за счет средств Федерального бюджета. Кроме того, из жалобы А., а также из письменных объяснений адвоката И. следует, что доверители не отказывались оплачивать работу адвоката, обещая внести гонорар после оглашения приговора суда. Также следует учесть, что в силу ч.9 ст.10 Кодекса профессиональной этики адвоката если после принятия поручения, кроме поручения на защиту по уголовному делу на предварительном следствии и в суде первой инстанции, выявятся обстоятельства, при которых адвокат был не вправе принимать поручение, он должен расторгнуть соглашение. Принимая решение о невозможности выполнения поручения и расторжении соглашения, адвокат должен по возможности заблаговременно поставить об этом в известность доверителя с тем, чтобы последний мог обратиться к другому адвокату. Отказавшись от принятой на себя защиты несовершеннолетнего, обвиняемого в совершении особо тяжкого преступления, непосредственно перед началом судебного разбирательства, адвокат И. грубо нарушил положения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ, лишив своего подзащитного квалифицированной юридической помощи и не предоставив возможности обратиться к другому адвокату.

       26.12.2008 г. Квалификационной комиссией при Адвокатской палате Орловской области была вынесена следующая формулировка заключения: «адвокат нарушил нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката». После вынесения Квалификационной комиссией заключения от адвоката И. поступило заявление, в котором он сообщил о невозможности принять участие в заседании Совета АПОО, при этом указав, что определение Курского областного суда об освобождении его от участия в процессе по обвинению А. не отменено, в связи с чем, к адвокату И. не может быть никаких претензий. В соответствии с ч.4 ст.24 Кодекса профессиональной этики адвоката Совет при разбирательстве не вправе пересматривать выводы Квалификационной комиссии в части установленных ею фактических обстоятельств, считать установленными не установленные ею фактические обстоятельства. Заключение Квалификационной комиссии о наличии в действиях адвоката И. нарушения ч.7 ст.49 УПК РФ; п.4 ст.6, подп. 1, 4 п.1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»; ч.1 ст.8, ч.9 ст.10, ч.2 ст.13 Кодекса профессиональной этики адвоката Совет считает обоснованным, оснований для изменения формулировки заключения не имеется. При определении меры дисциплинарной ответственности Совет учитывает тяжесть совершенного адвокатом И. проступка, обстоятельства его совершения, а также тот факт, что своим отказом от защиты адвокат И. (получив ранее от доверителей значительную сумму денег в качестве гонорара) оставил без квалифицированной юридической помощи несовершеннолетнего подзащитного, который в силу возраста, не может самостоятельно осуществлять свою защиту, обвиняемого в совершении особо тяжкого преступления, предусмотренного ч.2 ст.105 УК РФ.

       При таких обстоятельствах Совет полагает, что действия адвоката И. подрывают авторитет адвокатуры. По результатам рассмотрения дисциплинарного производства Совет решил признать наличие в действиях (бездействии) адвоката И. нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката и применить к адвокату И. меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката.

       9. При осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально исполнять свои обязанности, активно защищать права доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, а также выполнять решения Совета Адвокатской палаты, принятые в пределах его компетенции.

       В Адвокатскую палату Орловской области поступила жалоба А., в которой было указано следующее. 19.04.2008 г. А. был задержан сотрудниками Краснозоренского РОВД и доставлен к следователю, которая ему пояснила, что он будет задержан по подозрению в совершении кражи комбайна. После чего А. попросил следователя пригласить ему защитника из г. Орла, с которым он намеревался заключить соглашение на оказание юридических услуг по защите. Однако следователь пригласила защитника Б., пояснив, что он дежурный адвокат. А., полагая, что адвокат Б. негласно сотрудничает с органами, осуществляющими оперативно розыскную деятельность, отказался в его присутствии от его услуг. На что Б. пояснил, что органы предварительного следствия имеют право назначить защитника, несмотря на несогласие А. с его кандидатурой. Предположения заявителя о сотрудничестве Б. с правоохранительными органами подтверждаются тем фактом, что Б. предложил А. дать признательные показания, пояснив, что после этого он будет сразу отпущен, несмотря на то, что А. категорически с самого начала отрицал и в настоящее время отрицает свою причастность к какому-либо преступлению. Б. также не сделал никаких заявлений в связи с отказом сотрудниками Краснозоренского РОВД вызвать скорую помощь, несмотря на плохое самочувствие А. и просьбы его жены. В субботу 26.04.2008 г. (выходной день) следователь предъявила А. обвинение в отсутствие защитника, с которым было заключено соглашение на оказание юридических услуг. Следователь пояснила, что звонила накануне адвокату в г. Орел и требовала прибыть в выходной день в Краснозоренский РОВД, но адвокат не явилась, в связи с чем А. будет защищать Б.. А. вновь отказался от услуг Б., пояснив ему, что у него есть защитник. Однако Б. поставил свою подпись на постановлении, развернулся и ушел, тем самым, обеспечив возможность следственным органам поместить А. в следственный изолятор. В жалобе А. просит привлечь адвоката Б. к дисциплинарной ответственности. В письменных объяснениях адвокат Б. указал, что 19.04.2008 г. постановлением следователя ОВД по Краснозоренскому району он был назначен защитником при задержании подозреваемого в краже комбайна «ДОН - 1500» стоимостью 600 000 рублей по ч.3 ст.158 УК РФ А. В присутствии адвоката Б. подозреваемый от услуг защитника не отказывался, после собеседования он воспользовался ст.51 Конституции РФ, о чем собственноручно сделал запись в протоколе допроса. По существу подозрения адвокат Б. пояснил своему подзащитному, что в его действиях усматриваются признаки преступления, предусмотренного ч.1 ст.330 УК РФ - «Самоуправство», которое относится к категории небольшой тяжести и в суде или на следствии уголовное дело может быть прекращено, если лицо признает вину, примирится с потерпевшим и загладит причиненный ему вред. Также по настоянию адвоката Б. А. была вызвана скорая помощь. При уходе, А. попросил защитника отогнать к дому его автомашину «Нива», в которой находились его жена и дочь, для чего передал ключи. 21.04.2008 г. А. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу при участии адвоката П. 26.04.2008 г. адвокат Б. вновь был вызван в ОВД п. Красная Заря и назначен защитником А. для предъявления обвинения. На вопрос по поводу адвоката П. Б. ответили, что она не является для предъявления обвинения, хотя была извещена 21.04.2008 г., а также что состояние А. не позволяет содержать его в ИВС, поскольку у него повышенное давление. Виновным себя А. не признал, с протоколом знакомился лично с защитником, замечаний не поступило. В этот день А. посещал врач из г.Орла, по его просьбе в этот же день А. был этапирован в ИВС г. Орла. По мнению адвоката Б., жалоба А. не соответствует действительности и не имеет оснований для привлечения адвоката Б. к дисциплинарной ответственности. В подтверждение своих доводов адвокат Б. представил копию постановления о назначении защитника от 19.04.2008 г.; копию протокола допроса подозреваемого от 20.04.2008 г.; копию постановления об избрании меры пресечения от 21.04.2008 г.; копию протокола допроса обвиняемого от 26.04.2008 г.; копию постановления о назначении защитника от 26.04.2008 г.; копию справки Краснозоренской ЦРБ; копию ответа на запрос 14.07.2008 г. №1480 о содержании А. в ИВС ОВД по Краснозоренскому району. В заседании Квалификационной комиссии 24.07.2008 г. представитель А. по доверенности Ф. поддержал доводы жалобы А., просил приобщить к материалам дисциплинарного производства ответ первого заместителя прокурора области О., где указано на нарушения права А. на защиту. Адвокат Б. в заседании Комиссии 24.07.2008 г. поддержал доводы своих письменных объяснений, также пояснил, что участвовал в предъявлении обвинения А. по назначению следователя, поскольку его адвокат П. не могла участвовать в следственных действиях в выходной день. Б. считал, что действует в интересах А., т.к. его состояние здоровья не позволяло содержать А. в ИВС, а после предъявления обвинения его этапировали в г. Орел. В связи с необходимостью получить объяснения самого заявителя жалобы А., а также опроса защитника А. по соглашению адвоката П. об обстоятельствах дела для принятия решения по существу рассмотрение дисциплинарного производства было отложено. В заседании Квалификационной комиссии 10.10.2008 г. А. поддержал доводы своей жалобы, пояснил, что адвокат Б. предлагал ему взять вину на себя, но он не соглашался. Адвокат П. пояснила, что 21.04.2008 г. ею было заключено соглашение на защиту А. В этот же день в отношении него была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, после чего А. содержался в ИВС. Следователь позвонила адвокату П. вечером в пятницу, 25.04.2008 г., и предложила в субботу явиться в Краснозоренский РОВД для предъявления обвинения А., на что она ответила, что не имеет возможности приехать в выходной день, при этом поясняла, что сможет прибыть в понедельник 28.04.2008 г. либо в другой рабочий день. Однако следователь не стала ждать и предъявила обвинение А. 26.04.2008 при участии адвоката Б., которому было известно, что в деле имеется адвокат по соглашению. При избрании меры пресечения в отношении А. адвокат Б. не участвовал, его защиту, насколько известно адвокату П., не осуществлял. Гражданская жена А. В. в заседании Комиссии пояснила, что 19.04.2008 г. она с А. находилась в магазине, когда вышли, сотрудники милиции предложили мужу пройти в РОВД. Все это время В. вместе с дочерью находились в автомобиле и ждали, когда кто-нибудь им объяснит, что происходит. Через длительное время из здания РОВД вышел сотрудник милиции вместе с адвокатом Б., который пояснил В., что любого гражданина могут задержать, и что если А. подпишет признательные бумаги, то его освободят.

       В результате рассмотрения дисциплинарного производства, Квалификационной комиссией было установлено следующее. Согласно подп.1, 4 п.1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством РФ средствами; а также соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта РФ, Федеральной палаты адвокатов РФ, принятые в пределах их компетенции. В силу п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении профессиональной деятельности адвокат честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполняет свои обязанности, активно защищает права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией РФ, законом и настоящим Кодексом. В соответствии с подп.1, 2 п.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или находясь под воздействием давления извне; не вправе занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и действовать вопреки его воле, за исключением случаев, когда адвокат-защитник убежден в наличии самооговора своего подзащитного. В силу п.9 ст.29, п.6 ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат обязан выполнять решения Совета Адвокатской палаты, принятые в пределах их компетенции. Подп.5 п.3 ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» предусмотрено, что совет адвокатской палаты субъекта Федерации определяет порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда; доводит этот порядок до сведения указанных органов, адвокатов и контролирует его исполнение адвокатами. Решением Совета Адвокатской палаты Орловской области №33-РП от 24.09.2007 г. было утверждено Положение «О порядке оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, предварительного следствия или суда на территории Орловской области» (далее - Положение). Согласно п.1.7. Положения основанием для направления адвоката для осуществления защиты по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда является, как правило, заблаговременное (не позднее, чем за 5 дней) письменное уведомление такого органа о необходимости выделения адвоката на имя представителя Совета по судебному району, в котором расположен данный орган, либо на имя руководителя адвокатского образования, ответственного за выделение адвоката согласно графика дежурств. П.1.8. Положения предусмотрено, что не допускается направление и вступление в дело адвоката для осуществления защиты по назначению органов дознания, предварительного следствия или суда в случае, если у подозреваемого (обвиняемого, подсудимого) уже имеется адвокат по соглашению либо по назначению, при отсутствии оснований и соблюдения порядка замены защитника, предусмотренных ст.ст.50, 52 УПК РФ. В ходе рассмотрения дисциплинарного производства установлено, что постановлением следователя СГ при ОВД по Краснозоренскому району А. от 19.04.2008 г. адвокат Б. был назначен защитником подозреваемого А., задержанного в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ. 20.04.2008 г. с участием адвоката Б. был произведен допрос А. 21.04.2008 г. Краснозоренским районным судом Орловской области по ходатайству следователя в отношении А. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Интересы подозреваемого в судебном заседании представляла адвокат П., с которой было заключено соглашение на защиту А., адвокат Б. в данном судебном заседании не участвовал, постановление суда не обжаловал. В дальнейшем, 26.04.2008 г. постановлением следователя СГ при ОВД по Краснозоренскому району А. адвокат Б. вновь был назначен защитником А., которому в этот день было предъявлено обвинение. При этом в постановлении следователя указано: «перед объявлением обвинения А. его защитнику - П. было направлено как устное, так и письменное уведомление о проведении данного следственного действия, назначенного на 26.04.2008 г. Однако защитник П. для участия в процессуальном действии не прибыла, хотя А. заявил о своем желании иметь защитника, пояснив, что своего защитника может предоставить по окончании выходных, а 26.04.2008 г. приходится на выходной день...» В силу п.3 ст.50 УПК РФ в случае неявки приглашенного защитника в течение 5 суток со дня заявления ходатайства о приглашении защитника дознаватель, следователь, прокурор или суд вправе предложить подозреваемому, обвиняемому пригласить другого защитника, а в случае его отказа принять меры по назначению защитника. Вышеуказанное требование УПК РФ следователем выполнено не было, и А. был назначен другой защитник, в то время как участвующая по делу адвокат П. имела возможность принять участие в предъявлении обвинения ее подзащитному в предусмотренный законом 5-дневный срок, что подтверждается текстом постановления о назначении защитника, а также объяснениями адвоката П. Таким образом, 26.04.2008 г. адвокат Б. вступил в уголовное дело для осуществления защиты А. в нарушение п.1.8. Положения. Кроме того, участвуя в следственных действиях, адвокат Б. не указал на нарушение следователем права А. на защиту, что подтверждается протоколом допроса обвиняемого от 26.04.2008 г., где отсутствуют какие-либо замечания со стороны защитника. Между тем, факт нарушения права А. на защиту при предъявлении ему обвинения в отсутствие защитника по соглашению адвоката П.. подтверждается сообщением первого заместителя прокурора Орловской области О. №15-91-08 от 27.05.2008 г. В дальнейшем, никаких действий по защите А. адвокат Б. не осуществлял, что также свидетельствует о ненадлежащем исполнении адвокатом Б. своих профессиональных обязанностей.

       10.10.2008 г. Квалификационной комиссией при Адвокатской палате Орловской области была вынесена следующая формулировка заключения: «адвокат нарушил нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката». После вынесения Квалификационной комиссией заключения участники дисциплинарного производства не представили Совету письменных заявлений о своем несогласии с указанным заключением.

       При таких обстоятельствах у Совета не имеется оснований для изменения формулировки заключения, вынесенного Квалификационной комиссией. При определении меры дисциплинарной ответственности Совет учитывает тяжесть совершенного адвокатом Б. проступка, а также то обстоятельство, что ненадлежащим исполнением своих профессиональных обязанностей адвокат Б. подрывает авторитет адвокатуры. При этом Совет принимает во внимание, что ранее в течение года адвокат Б. не имел дисциплинарных взысканий. Исходя из вышеизложенного, Совет решил признать наличие в действиях (бездействии) адвоката Б. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной этики адвоката и применить к нему меру дисциплинарной ответственности в виде предупреждения.