О нарушении конституционных прав граждан Федеральным законом "О внесении изменений в Федеральный закон "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений"".
2 июня 2010 года Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации принят в третьем чтении и направлен в Совет Федерации ФС РФ Федеральный закон "О внесении изменений в Федеральный закон "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (проект № 149566-5).
Федеральная палата адвокатов РФ во время обсуждения законопроекта предлагала изложить дополнение к части 1 статьи 18 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» в следующей редакции: «Защитнику во время свидания с доверителем разрешается использовать принадлежащие ему фотоаппарат, калькулятор, персональный компьютер (ноутбук) и другие средства оргтехники без права пользования коммуникационными средствами связи и осуществления аудио- и видеозаписи».
Между тем статья 18 «Свидание с защитником, родственниками и иными лицами» изложена в следующей редакции: "Защитнику запрещается проносить на территорию места содержания под стражей технические средства связи, компьютеры, а также технические средства (устройства), позволяющие осуществлять киносъемку, аудио- и видеозапись. На территорию места содержания под стражей защитник вправе проносить копировально-множительную технику и фотоаппаратуру только для снятия копий с материалов уголовного дела в определенном администрацией места содержания под стражей помещении.".
Данное положение существенно ограничивает профессиональные права адвокатов при защите граждан по уголовным делам и тем самым нарушает гарантированное статьями 48, 55, 71 и 76 Конституции РФ право граждан на получение квалифицированной юридической помощи.
Попытки ввести необоснованные ограничение на пользование адвокатами техническими средствами при осуществлении своих профессиональных обязанностей в местах лишения свободы неоднократно предпринимались со стороны органов Федеральной службы исполнения наказаний через ведомственные инструкции. Однако судебная практика по обжалованию таких документов показала, что закрепленные в законодательстве права граждан на квалифицированную помощь выше ведомственных интересов.
В частности, в решении Верховного Суда РФ от 31 октября 2007 г. № ГКПИ07-1188 прямо указывается, что запрет на использование защитником технических средств нельзя обосновывать подозрениями возможности их применения для воспрепятствования расследованию дела. В решении от 15 апреля 2009 г. № ГКПИ09-13 Верховный Суд Российской Федерации разъяснил, что адвокат вправе пользоваться техническими средствами при посещении доверителя в местах содержания под стражей.
При обсуждении законопроекта адвокатское сообщество неоднократно указывало, что попытка ввести ограничения на пользование техническими средствами существенно сужает возможности защиты и ставит ее в неравное положение с органами следствия. Эти доводы были поддержаны Правительством РФ, которое в официальном отзыве на законопроект указало, что «запрет на использование указанных технических средств во время свиданий подозреваемых и обвиняемых с адвокатами (защитниками) не должен препятствовать реализации защитником своих полномочий».
В числе таких полномочий закрепленное в Федеральном законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» право адвоката «фиксировать (в том числе с помощью технических средств) информацию, содержащуюся в материалах дела, по которому адвокат оказывает юридическую помощь…».
Защитник является лицом процессуальным и посещение им обвиняемого (подозреваемого) в местах содержания под стражей преследует не бытовую цель, а урегулированную уголовно-процессуальным законом деятельность по оказанию квалифицированной юридической помощи доверителю.
Ограничения на использование адвокатом технических средств в процессе оказания юридической помощи подзащитному носят консервативный и дискриминационный характер, принижают процессуальный статус адвоката, ставят его в неравное положение с другими участниками уголовного судопроизводства.
Встреча с подзащитным наедине в условиях следственного изолятора для адвоката является частью его работы по защите гражданина. Эта работа предполагает необходимость совместного с подзащитным анализа материалов дела и законодательства, что бывает затруднительным без использования персонального портативного компьютера (ноутбука).
В современных условиях, когда уголовные дела насчитывают десятки и даже сотни томов, количество нормативных актов растет ежедневно, адвокату становится невозможно обойтись без использования электронных справочно-правовых баз данных, без адвокатских досье в электронном виде, без возможности оперативно сделать электронные копии материалов, особенно в условиях следственных изоляторов.
Неоправданный запрет адвокату использовать ноутбук означает отказ от прогрессивных методов оказания квалифицированной юридической помощи, основанных на достижениях научно-технического прогресса, и не соответствуют объявленному в государстве курсу на преодоление технической отсталости и на модернизацию всего уклада жизни.
Федеральный закон «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» в части 2 статьи 18 устанавливает, что «Свидания подозреваемого или обвиняемого с его защитником могут иметь место в условиях, позволяющих сотруднику места содержания под стражей видеть их, но не слышать». Таким образом, имеется реальная возможность контроля со стороны администрации следственных изоляторов за правильным использованием адвокатом технических средств.
Предоставление адвокату права использовать технические средства не исключает требования соблюдать установленные законом правила общения с подзащитным и возможность привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности вплоть до прекращения адвокатского статуса за нарушение этих правил.
Запрет на использование адвокатами технических средств свидетельствует о недооценке и игнорировании роли защиты как стороны в уголовном судопроизводстве, и функции адвоката-защитника, как равноправного участника состязательного процесса, и является ничем иным как наступлением на профессиональные права адвокатов и прямым нарушением конституционных прав граждан на квалифицированную юридическую помощь.
4 июня 2010 года
Совет ФПА
